ПРИГЛАШАЕМ!
ТМДАудиопроекты слушать онлайн
Художественная галерея
Катуар (0)
Москва, Центр (0)
Зима, Суздаль (0)
Москва, Долгоруковская (0)
Побережье Белого моря в марте (0)
«Осенний натюрморт» (0)
Музей-заповедник Василия Поленова, Поленово (0)
Соловки (0)
Москва, Беломорская 20 (0)
Ярославль (0)
Катуар (0)
Беломорск (0)
Храм Казанской Божьей матери, Дагомыс (0)
Москва, ВДНХ (0)
Москва, Центр (0)
Храм Преображения Господня, Сочи (0)
Побережье Белого моря в марте (0)

«Взойдёт весна на белом свете этом» Наталия Кравченко

article721.jpg
Конец зимы, начало лета
соединились в слове этом,
крича на тысячу ладов.
И, как соски, набухли почки –
природы болевые точки –
в предощущении родов.
 
Праматерь вздохов на скамейке,
весна, смешны твои ремейки,
но вновь, как в юности, клюю
на эту старую наживку,
твою прекрасную ошибку,
вечнозелёное "люблю". 
 
 
***
 
Ни с орбиты ещё, ни с ума я
не сошла, и чумные пиры
принимаю твои, принимаю
и удары твои, и дары.
 
Распахнулись небесные вежды.
Ищет радуга встречной руки.
И надежды в зелёных одеждах
оживают всему вопреки.
 
 
***
 
Выше окон, выше крыши,
выше солнца синева!
Неужели ты не слышишь,
как во мне кричат слова?
 
А снега уж не отбелишь,
в лужах моют их лучи...
О тебе лишь, о тебе лишь
и капели, и грачи.
 
В мире мне, как в шубе, тесно,
и сосулькой тает грусть.
Я шепчу тебя, как песню,
как молитву, наизусть.
 
И несёт всё выше, выше
тёплой нежности волна.
Неужели ты не слышишь,
как во мне кричит весна?
 
 
***
 
Весна началась не ростком, не цветком,
не звоном ручьёв, переполнивших чашу,
а первым твоим телефонным звонком,
как гром среди неба, во мне прозвучавшим.
 
Я радость свою отложу на потом,
замедлю печали глоток родниковый.
А может быть, нам и закончить на том?
И больше ни вздоха, и больше ни слова…
 
 
***
 
Я о тебе давно не плачу,
но это помнится до слёз:
тот волжский плёс, песок и дача.
И сосен шум. И шум берёз.
 
Росою травы набухали,
и шишки падали в тиши.
Благоухая, колыхали
речную заводь камыши.
 
И пароход гудел от боли,
перекрывая шум берёз.
Всё то, что быть могло с тобою,
он на борту своём увёз.
 
А я всё помню этот шорох
и плеск заливистой волны,
и зелень глаз твоих весёлых,
неотделимых от весны.
 
 
***
 
Образ Ваш леплю я и малюю
на холсте души тайком, как тать.
Уходите — мысленно молю я,
чтоб о Вас могла я помечтать.
 
Мне не надо приторного лета
с его жарким и липучим ртом.
Слаще тайна смутного рассвета –
мятный поцелуй весны со льдом. 
 
 
***
 
Я ловлю последний отблеск мая –
ключевой глоток.
Вашей речи кожей ощущаю
мятный холодок.
 
Солнца луч, рассеянный и робкий,
прячется в ветвях.
Всё, что снилось, – вспомнится и вздрогнет,
затрепещет въявь.
 
Дрожь рассвета, щебетанье птицы
слышу не дыша.
И опять, как чистая страница –
старая душа.
 
Лето — это знойно, откровенно,
щедро напоказ.
Слишком это всё обыкновенно.
Лето не для нас.
 
Мне не надо приторного счастья.
Уходите в сны.
Буду ждать, как тайного причастья,
будущей весны.
 
 
РЕЦЕПТ
 
Кусочек радуги, щепотку тишины,
глоток дождя, пять капель Пастернака,
тепло ладони, краешек луны,
свежинку вечера - не много ли, однако? -
сирени кисть, соловушки фальцет,
улыбки четверть, чуточку надежды -
и вот уже, гляди, готов рецепт,
как выжить нам и видеть мир как прежде. 
 
 
***
 
Включаю жизнь на всех конфорках, 
впускаю утро на порог.
В душе и в комнате уборка -
всё, что померкло и прогоркло -
развеет лёгкий ветерок.
 
В зелёном чае «Грёз султана»
ночные грёзы растворить,
освоить магию кристалла
и непрерывно, неустанно
тропинку к радости торить. 
 
 
***
 
Балкон распахнуло от ветра.
Привет тебе, утро, привет!
Щедры твои тайные недра, 
и чем отплачу я в ответ?
 
Потешить в себе ли гурмана,
отдать свою дань стеллажу?
Мой день оттопырил карманы
и ждёт, что я в них положу.
 
Карманы пока что пустые,
и девственно чистый блокнот
глядит, чем заполню листы я,
что, право, важнее банкнот.
 
Ещё поваляться недолго,
собрать свою душу в горсти,
где тряпка, утюг и иголка 
порядок спешат навести.
 
Я дыры судьбы залатаю,
я тришкин кафтан удлиню,
и вот уже жизнь как влитая,
зовёт на свою авеню.
 
 
***
 
Утром, хоть сны ещё сладки,
я покидаю кровать
и устремляюсь в посадки -
воздух себе воровать.
 
Клёны, берёзы, осины
вытянутся в строю,
бабочки, голуби, псины
примут меня как свою.
 
Здравствуйте, парки и скверы!
Родом из блочной норы,
я полюбила без меры
щедрые ваши миры.
 
Сини и зелени море.
Тишь вдалеке от колёс.
Счастье за вычетом горя,
радость за вычетом слёз.
 
 
***
 
Отвергаю бремя грядок и зарядок, 
буду спать и видеть розовые сны.
Отвергаю ненавистный распорядок -
его рамки мне и пресны, и тесны.
 
Здравствуй, утро! Я стою в оконной раме.
Вот программа моего житья-бытья:
ежедневно исключать себя из правил
и выламывать из рамок бытия!  
 
 
***
 
Незаметно влетела в окошко
и кружит уже несколько дней.
Эта странная тихая мошка
что-то знает о маме моей.
 
Жизнь и смерть – лишь условные сплёты,
как писала Марина в письме.
Я тревожно слежу за полётом, –
что-то хочет сказать она мне?
 
Всё спускается ниже и ниже,
в лёгких крылышках пряча ответ:
Брось премудрость заёмную книжек,
я оттуда, где воля и свет!
 
Распахни же закрытую раму,
где весенняя зреет трава,
где пьянеешь от птичьего гама...
Так когда-то твердила мне мама.
И была она, в общем, права.
 
 
***
 
Недо-весна: недо-вода,
недо-тепло, недо-одежда.
Между дождём и солнцем между,
как между нет и между да.
 
Расплывчатость всего, что тало
и что устало быть зимой...
Мне кажется, я начертала
портрет поэзии самой.
 
 
***
 
О подснежник, весны зародыш,
как ты выжил один в лесу?
На морозной заре продрогший,
со слезой в голубом глазу.
 
Сотворённое Божье слово,
его первый несмелый стих.
Нежнолепетный, лепестковый,
он трепещет в руках моих.
 
Как у грешной моей России
так невинны глаза небес,
незабудок и речек синих,
и подснежников полон лес?
 
О святые обманы мая!
Я побуду в вас до конца.
И бутоны, всё понимая,
раскрывают свои сердца.
 
 
ЛАНДЫШИ
 
Тоненькие вкладыши
в книге берегу -
ласковые ландыши
на лесном лугу.
 
Свет небесный, радужный,
мятный холодок.
На ладони — ландыша
нежный завиток.
 
Отчего светла в тиши,
в ореоле крыл?
Оттого, что ландыши
ты мне подарил.
 
 
***
 
Тюльпаны осыпались. Розы опали.
Сирень распустилась зато.
Вся комната – в пышной цветочной оправе.
Как жаль, что не видит никто.
 
Душа – решето от бессчётных ударов,
весь мир – словно цирк шапито,
жизнь – глупая шутка и прожита даром...
Сирень распустилась зато.
 
Свет с улицы застя, всевышнею мастью
покрыла все беды она.
В сирени застенчиво прячется счастье.
Надежда в квадрате окна.
 
 
***
 
Меня уже те рощи позабыли,
где я брела в цветах своей мечты.
Но вот опять весна, и снова всплыли
воспоминаний нежные цветы.
 
Весёлый воздух родины и леса!
На радуге, на солнце, на крови
взойдут слова сладчайшего замеса
и расцветут в садах моей любви.
 
Там сквозь снега деревья прорастают
и облака целуют их слегка.
Там ждёт тебя душа моя простая,
как лес и поле — первого цветка.
 
Пускай земля омоется любовью,
оденет всё вокруг в цветастый шёлк.
Я ставлю те букеты в изголовье,
чтобы подольше было хорошо.
 
 
***
 
Тюльпанов вытянуты шейки,
полуоткрыты губы роз…
Скорее напоить из лейки,
осуществив работу гроз.
 
Как будто повинуясь гласу
того, кто прячется в дали,
вдруг стали видимыми глазу
все утешения земли.
 
Глядеть поверх беды и горя,
поверх житейской суеты,
с росинкой в безмятежном взоре,
как эти свежие цветы.
 
И думать, как же это мудро –
наивно верить чудесам,
сердца распахивая утру,
живя по солнечным часам,
 
мечтая о небесной дани,
как пчёлка, собирая мёд
любви, надежд и оправданий,
всего, что нашу боль уймёт.
 
И знать, душистый мёд сбирая,
что в жизни есть не только ад,
а радость, отголосок рая,
цветущий соловьиный сад.
 
 
***
 
Незаметна стороннему глазу,
я по жизни иду налегке
за волшебно звучащею фразой, 
что маячит ещё вдалеке.
 
Начинается новой главою
день в косую линейку дождя.
Зеленеет и дышит живое,
о своём на ветру шелестя.
 
Чтоб мотив тот подхватывал всякий,
напевая его при ходьбе...
А когда моя муза иссякнет,
то я буду молчать о тебе.
 
 
***
 
Весенней грозы отрезвляющий душ.
Очистится небо от хмури и мути.
Воздушные шарики родственных душ
из рук выпускаю — летите, забудьте!
 
Не плачь ни о чём, ничего не имей.
Пусть Дух наберёт высоту без боязни,
как детской рукой запускаемый змей,
свободный от уз нелюбви и приязни.
 
От тяги корней, якорей и оков
отныне и присно пребудь независим.
Лети, задевая клочки облаков,
похожих на клочья стихов или писем.
 
Звучит журавлиных хоралов помин.
Осенними листьями кружатся лица.
О что же вы сделали с сердцем моим,
что страшно оттуда сюда возвратиться?!
 
Как больно наткнуться на чей-нибудь взгляд,
скользнувший неузнанно, канувший мимо.
Воздушные шарики в небо летят...
О сколько их, сколько — доныне любимых! 
 
 
***
 
Зов небесный по-птичьи протяжен,
легковеен, как пух тополей.
Но набухшая тёмная тяжесть
тянет голос крылатый к земле,
 
гимн весенний ликующей жизни
обращая со временем в плач.
Бог посмотрит в немой укоризне
и уйдёт, завернувшийся в плащ.
 
О мираж, безымянность, бездомность
наших нищих потерянных душ!
Ослепительной сини бездонность,
отрезвляющий холода душ.
 
 
***
 
И даже если смерть поставит точку -
жизнь всё равно прорвётся запятой,
ростком зелёным, тонким завиточком 
под каменной кладбищенской плитой.
 
Взойдёт весна на белом свете этом, -
а значит без сомненья и на Том, 
окрасит всё вокруг защитным цветом
и защитит от смерти как щитом. 
 
© Кравченко Н. Все права защищены.

К оглавлению...

Загрузка комментариев...

Памятник Марине Цветаевой, Таруса (0)
Старая Таруса (0)
Зимнее Поморье. Река Выг (0)
Весенняя река Выг. Беломорск (0)
Москва, Профсоюзная (0)
Москва, Покровское-Стрешнево (0)
Москва, Ленинградское ш. (0)
Москва, Центр (0)
Зимнее Поморье. Рождество. Колокольня Храма Соловецких Преподобных (0)
Троицкий остров на Муезере (0)

Яндекс.Метрика

  Рейтинг@Mail.ru  

 
 
InstantCMS